В миру он был полковником, происходил из Оренбургского казачества, служил при штабе военного Казанского округа. Тяжко заболев однажды воспалением лёгких и находясь при смерти, он велел денщику читать ему вслух Евангелие. В это время ему последовало видение: отверзлись небеса, и он содрогнулся от великого страха и света. В его душе произошел переворот, у него открылось духовное зрение. По отзыву старца отца Нектария, «из блестящего военного, в одну ночь, по соизволению Божию, он стал великим старцем». Он носил в миру имя Павла, и это чудо, с ним бывшее, напоминает чудесное призвание его небесного покровителя апостола Павла. О своем возрождении он говорит так:
Давно, в дни юности минувшей,
Во мне горел огонь святой.
Тогда души моей покой
Был безмятежен, и живущий
В ней Дух невидимо хранил
Её от злобы и сомненья,
От пустоты, тоски, томленья,
И силой чудною живил.
Но жизнью я увлёкся шумной;
Свою невинность, красоту,
И светлый мир и чистоту
Не мог я сохранить, безумный!
И вихрем страстных увлечений
Охваченный я погибал…
Но снова к Богу я воззвал
С слезами горьких сожалений,
И Он приник к моим стенаньям
И мира Ангела послал,
И к жизни чудной вновь призвал,
И исцелил мои страданья.
«Когда я был ещё офицером, мне, по службе, надо было съездить в Москву. И вот на вокзале я узнаю, что отец Иоанн служит обедню в церкви одного из корпусов. Я тотчас поехал туда, прошёл в алтарь. В это время о. Иоанн переносил Св. Дары с престола на жертвенник. Поставив Чашу, он, вдруг, подходит ко мне, целует мою руку, и, не сказав ничего, отходит опять к престолу. Все присутствующие переглянулись, и говорили после, что это означает какое-нибудь событие в моей жизни, и решили, что я буду священником. А теперь видишь, как неисповедимы судьбы Божьи: я не только священник, но и монах.»
(из воспоминаний старца Варсонофия о бывшей встрече с о.Иоанном Кронштадтским)
Ветер, дождь и холод
И мятеж души и голод,
И былого думы и мечты
Как с деревьев спадшие листы…
Грустна эта жизнь земная!
Но за это же есть и другая –
Область вечного блаженства – рая,
Царства невечерней красоты!
(1902, в годы затвора)
Желание
Давно в душе моей желание таится,
Все связи с миром суетным прервать,
Иную жизнь, – жизнь подвига начать:
В обитель иноков на веки удалиться,
Где мог бы я и плакать и молиться!
Избегнувши среды мятежной и суровой
Безропотно нести там скорби и труды,
И жажду утолять духовной жизни новой,
Раскаянья принесть достойные плоды,
И мужественно встать в победные ряды
Великой рати воинства Христова.
(1903)
Оптина…
…Наследие веков тёмный бор
По сторонам её раскинулся дремучий;
В нём тишина, безмолвию простор,
Свобода полная для чувств святых и дум;
Лишь слышен там порой деревьев шум,
Когда вершины их колеблет ветр летучий.
Ясней здесь небеса и чище здесь лазурь…
Мирской ярем нося, и скорбный совершая
Средь мрака и стремнин тернистый жизни путь,
Сподобился я видеть отблеск рая.
Исчезнет без следа твоя печаль,
И ты увидишь, полный изумленья,
Иной страны сияющую даль,
Страны живых, страны обетованья…
(1912)
Оптинский старец Варсонофий (Плеханков)
